Как я клеила обои

Валя... , память услужливо вытаскивает ее образ из своих глубин; так и вижу ее: задорную, пухленькую, голубоглазую хохотушку. Валя любит пошутить, приправив свою речь остренькими матершинными словечками. Матерки в ее исполнении звучат совсем не грубо, а вызывают улыбку или откровенный смех. «Волобуй, Волобуй ! », - дразнит она свою подружку Волобуеву - «… у тебя короткий ….». Волобуева ничуть не сердится на Валю за эти простенькие стишки.
Валя приехала в этот сибирский город в надежде получить квартиру. Уж этот квартирный вопрос..., который так остро стоял в СССР. Люди годами жили огромными семьями, подчас не в состоянии отделить от себя взрослых детей. Взрослые дети не могли создать свои семьи, так как негде было жить. Замкнутый круг..., чтобы как-то решить эту проблему государство принимает постановление о выделении квартир молодым специалистам. Эта мера была призвана закреплять молодежь на перефирии, в особенности там, где строились гиганты отечественной промышленности.

Валя была молодым специалистом. В те годы безработица отсутствовала, каждый выпускник учебного заведения получал распределение на работу. Как правило, его засылали подальше от столицы на три года. Вернуться домой он мог не раньше положенного срока. Через два года отработки Валя наконец-то получила долгожданную квартиру. Дом в котором дали квартиру был сдан только наполовину, по проекту он должен был быть восьмиподъездным. На тот момент было построено и сдано в эксплуатацию только 4 подъезда. Вале досталась квартира на последнем пятом этаже и как раз в том подъезде, который должен был достраиваться. Радостные новоселы, получив ордера, ринулись обустраивать свое жилье. Город рос как аксельрат-подросток - «ни по дням, а по часам». Жилья катастрофически не хватало. На комсомольскую ударную стройку прибывали все новые и новые эшелоны с молодежью, которую надо было куда-то селить. Новоселы переселялись в дома, а их места в общежитии занимали вновь прибывшие.

Стоял снежный декабрь, зима свирепствовала, держались морозы под 40. У Вали в квартире вода в унитазе покрывалась тонкой корочкой льда, так как стенка ванной комнаты должна была находиться внутри дома, а не снаружи, как в данный момент. Валю этот факт ничуть не расстраивал, это было таким мелким пустяком по сравнению с радостью получения своей квартиры. В доме батареи топили хорошо, рукой не дотронешься, но тонкая стенка выстуживала все тепло.

Валины друзья - парни принесли ей для обогрева козел. Козел был куском чугунной трубы с дырочками на манер сита. Он стоял на трех ногах, а внутри в качестве начинки была вмонтирована лампочка на 1 киловатт. Никого не интересовало, сколько электроэнергии сожрет это чудовище. За свет никто из жильцов не платил целых три месяца, пока в доме наконец-то установили счетчики и выписали расчетные книжки. Город строил гигантскую теплоэлектростанцию, которая должна была обеспечить электроэнергией целые регионы, и какая-то мелочь, как тот пресловутый дом, просто в расчет не шла. У Родины были бездонные закрома.

Козел отлично нагревал комнату, и спать было тепло. Яркий отблеск огня плясал на стенах выбеленных мелом. Комната была белой, стены пачкали мелом, и если вы по неосторожности облакачивались на стену, то ваш черный пиджак тут-же менял цвет, превращаясь в наряд поваренка. Вале это не нравилось. Она мечтала оклеить свою квартиру обоями. Обои надо было еще достать. Единственный магазин «Все для дома» стоял пустой. Любой товар тут же уходил влет. Еще бы, когда каждый второй житель города был новоселом! Наконец Вале удалось достать веселенькие голубые обои. Она прыгала от радости в предвкушении, что все складывается так удачно. Обои есть, дело остается за малым, надо найти того, кто знает как клеить обои. Так Валя вышла на меня.
- Ты правда умеешь клеить обои? - это был первый вопрос, с которым она обратилась ко мне.
- Да. - уверенно ответила я. На самом деле я всего лишь помогала отцу клеить обои. Он был мастер, а я его подмастерье. Собственного опыта у меня было маловато, однако я и вида не показала, что сама всего-лишь ученик. «Главное говори уверенно, и тебе поверят» - усвоила я простую истину.
- А можешь ты мне помочь поклеить обои? - спросила Валя, наморщив свой слегка вздернутый носик.
- Конечно - уверенно ответила я.
- А когда начнем?
- Да хоть завтра!
- Отлично! - захлопала она в ладоши.
- Значит так, приготовь вначале пачку старых газет и клей. - отдала я первое распоряжение.
Она кивнула головой, и мы расстались, чтобы встретиться завтра.

Назавтра я заявилась к ней, одетая в старые джинсы и рубашку. Валя уже ждала меня. Мы распотрошили пачку с клеем и опустили кирпич белой пористой массы в тазик с водой. Через 10 минут клей превратился в густой кисель. Мы засучили рукава и взялись за дело.
«Перво- наперво» - тоном заправской учительницы говорила я - «надо проверить, чтобы все форточки были закрыты. Обои не любят сквозняков. Мы с тобой приклеим на стены старые газеты, а сами обои будем клеить на стены только завтра. Газеты за ночь высохнут, и обои ровно лягут сверху на газеты. Таким образом твои обои не оторвутся и будут сидеть крепко».

Весь день мы работали не покладая рук. Очень скоро вся Валина квартира была заклеена газетами. Со стен на нас смотрел улыбаясь Л.И.Брежнев и другие члены политбюро. Газеты пестрели статьями о трудовых подвигах и о том, как хорошо в стране советской жить. Идиллия, да и только! Никакого криминала, парнухи, или объявлений: «ищу работу, спутника жизни, хочу уехать куда глаза глядят». На следующий день утром я позвонила в Валину дверь. В квартире пахло клеем и газетами. Запах стоял удушливый.
- Давай немного проветрим, а потом начнем работать! - предложила я.
- Ага - согласилась Валя.
Она открыла форточки, и в комнату стал вливаться свежий морозный воздух. Сразу запахло снегом и Новым Годом. Вдруг мы обе услышали легкий треск и увидели, как небольшой кусочек газеты расположенный у самой форточки медленно отошел от стены.
- Закрывай форточку! - заорала я.
Валя метнулась к окну и быстро закрыла форточку. Я оглядела стену. Газеты высохли, расправились. «Ну что-же» - подумала я - « можно приступать к наклеиванию обоев».
Валя прервала мои мысли вполне резонным замечанием: «Мне кажется, что ту газету, которая отошла, надо оторвать, а на ее место подклеить новую». Я согласно кивнула головой.
Валя принесла табуретку, легко взобралась на нее и потянула за край газеты, пытаясь оторвать отклеившийся кусок. Газета легко отошла, в следующую секунду случилось непредвиденное; вся наклеенная газетная стена с легким шуршанием сползла к моим ногам. Валя застыла на табуретке в немом изумлении, открыв рот и вытаращив глаза. Мой вид был ничуть не лучше. Л.И.Брежнев улыбался теперь уже лежа на полу. В следующую секунду Валя рыдала во весь голос, стоя на табуретке, а я каталась по полу дрыгая ногами от смеха.
Еще через минуту я говорила Вале: «Ну что ты плачешь!» - участливо гладя ее по теплому, испачканному мелом плечу - «Это ведь не обои, а всего лишь газеты!»
Большие как горошины слезы катились из Валиных синих глаз. Прерывающимся от судорожных рыданий голосом, она мне отвечала: «Да…., а работы сколько! Мне нашу работу жалко!»
Что поделаешь! Кто бы мог подумать, что мел сыграет с нами такую злую шутку. Газеты не приклеились к мелу. Он точно так-же, как к пиджаку, пристал к нашим газетам, отделил один слой побелки и был таков!
- Ладно, Валя, неси кухонные ножи, будем отдирать мел от стен. - сказала я задумчиво, почесав нос.

Следующие несколько дней мы отдирали противный мел от стен, потом клеили старые газеты, а потом новые обои. Квартира радостно заголубела. Валя привязала красную ленточку между косяками входной двери и позвала всех друзей праздновать счастливое окончание работ. Мне дали большие портновские ножницы, и я торжественно перерезала красную шелковую ленточку. Толпа друзей ввалилась в квартиру, села за накрытый стол и начался пир на весь мир. И я там была, мед с пивом пила (скажу вам - жуткая гадость!), по усам текло, а в рот не попало.

Другие рассказы